Итак, в то время как славная гильдия «Хвост Феи» пыталась соскрести свои пьяные останки с пола и внять речам мудрого, но слегка паникующего сэнсэя, в компании антагонистов появились новые лица.
- Уртер… Эт-та что ещё за моль? - вопрошал Сиэглейн с выражением, полным царского пренебрежения.
- Познакомься, Сиэша. Это твои интерны. - Уртер сделала морду томагавком.
- Эва как…
Кандидата на пост Мирового Зла новость вовсе не обрадовала. Всё же у них не детский садик, и наставлять молодое поколение они не подписывались! Своих дел по горло: вот-вот наступит Рождество, вот-вот понабежит «Хвост Феи» дружно получать песца, вот-вот… Да что там говорить? Сиэглейн только-только начал обдумывать грандиозный план по избавлению от надоевшей Уртер (идея засунуть её в дуло «Этериона» и превратить в пушечное ядро начинала казаться заманчивой), но тут она сама сделала верный шаг к увольнению - подослала четвёрку молодых остолопов свести злого гения с ума.
Ещё раз оглядев молодых да ранних, Сиэглейн всё же поинтересовался:
- А на кой хрен мне сдались эти… интерны? Разве мы с тобой вдвоём не справимся?
Алые губки пособницы злого гения сложились куриной попкой:
- Вдвоём с тобой мы можем только спиться.
Подобная перспектива радовала ещё меньше: Сиэглейн всерьёз боялся, что ещё пара пьянок вместе с Уртер - и в Совете Эра начнут подозревать неладное. Или, не дай Зереф, верное. На прошлое собрание Совета синевласый консул явился с дикого бодуна почти ползком, нежно и трепетно прижимая к груди собственные ботинки. И даже, кажется, предсмертно хрипел что-то насчёт того, что эта змеюка подколодная ещё огребёт вместе со всеми. В таком неадеквате Сиэглейна не видела ни одна божья тварь ни разу в жизни, потому Совет чуть не сломал свои глаза о похмельного доходягу. Та же тварь и змеюка, которая Уртер, напротив, цвела и пахла, как майская роза, и к тому же отвратительно хихикала. Этак и выпереть его могут из Совета Эра, и как потом писать доносы на «хвостатых», скажите на милость? Нет доносов - нет и Эрзы, которая шляется на суды как по графику. Единственная радость в жизни - и ту отбирают…
Почувствовав мрачные настроения своего кандидата, Милкович поспешила оправдаться:
- В конце концов, смотри, какую смену мы себе вырастим! Орлы! Есть на чьи плечи перевалить заботу о великой мсте!
Сиэглейн вообще-то планировал великую мстю осуществить самолично, к тому же в словах Уртер крылся намёк на то, что недолго ему, консулу, осталось… Однако резон был. Лишние рабочие руки и бегучие ноги ещё никому не мешали. Проблема была только в том, как бы зачесать эти неопытные мозги под нужную грёбенку. Впрочем, пытки, угрозы и насилие могли помочь положению, в которое попал новоявленный воспитатель.
Наградив слишком норовистую пособницу взглядом василиска - подумать только, а ведь когда-то скромную и тихонькую Уртер определяли к нему секретаршей!.. - Сиэглейн сосредоточил всё своё внимание на интернатуре. Внимание слегка рассеивалось (ещё бы, столько морковки выжрать), отчего создавалось впечатление, что злой гений немного косой и немного придурочный. Но если бы Сиэглейна волновало то, что о нём думают, он бы никогда не ступил на скользкую стезю покорителя мира.
- Хы-ы… Здрасти, дебилы! - Консул поприветствовал молодые дарования широчайшей улыбкой, от которой даже «секретарше» стало не по себе. Дарования вообще шарахнулись.
- Дядя, вы как с нами разговариваете? - подал голос самый наглый новичок.
Сиэглейн нервно покосился на хамло, осмелившееся выступить против абсолютной монархии, и гаркнул:
- Заткнуться! Слушать!
И заткнулся сам.
Минуту или две в помещении стояла тишина, которую все усердно слушали: Сиэглейн - вдохновенно, новички - с недоумением. Морда томагавком, казалось, никогда не покинет лик Милкович.
- Говорите, - наконец-то осмелилась подать голос единственная девица из всей четвёрки.
- Чё? - выпал консул из нирваны.
- Говорите… чего слушать-то? - повторило наивное украшение интернатуры.
- В том-то и соль, дебилы! - начал первую в своей жизни лекцию Сиэглейн. - Я рассчитывал услышать хотя бы эхо мыслей в ваших мозгах! Но, как я и думал и как вы сами видите, они девственно чисты.
Интернатура отозвалась неразборчиво-оскорблённым гудением.
- Будем наполнять знаниями, размышлениями, может быть, даже выводами… - вещал гений, шагая туда-сюда, как на параде. - Работа предстоит с моей стороны безрадостная, а с вашей стороны - безнадёжная, но!.. При должном старании мы все получим то, за чем сюда явились: я нагну Мировое Добро, а вы вылетите пинком под зад как бездарные сопляки!
Хлоп! - Уртер отбила себе всё лицо ладонью, но жеста красноречивее сложно было представить. Впрочем, Сиэглейн уже вошёл во вкус навязанной ему роли и с удовольствием продолжал играть единственного умного в окружении кретинов…
* * *
- «Дорогой Джерард! - Спустя пару часов Джерард Фернандес, закинув ноги на подлокотник своего трона, тихо охреневал. - Пишет тебе твой несчастный фантом, на которого ты, мразь окаянная, перекинул всю бумажную работу. Спешу сообщить, что близится тот час, когда я собственными руками приволоку Уртер к вокзалу и положу на рельсы. Проклинаю тот день, когда я выиграл её у тебя в карты (и жалею, что ты оказался настолько тупым, что Шоу не смог обучить тебя грамотно мухлевать). Знаешь, чего она на этот раз удумала? Ни в жисть не догадаешься. Она спихнула на мою шею четверых желторотых лентяев, которые, видите ли, будущее отечественного злодейства! А вот как бы не так. Чую, что это предприятие выйдет боком, особенно если взглянуть на предоставленный материал для лепки тёмных властелинов. Пожалуй, только один и тянет на преемника, но судя по шмоткам и выражению лица - отмороженный мажор. Второй - шелудив, третий - в бочке затычка, сказал, что я как руководитель некомпетентен, прикинь? Четвёртый - вообще баба, к тому же хронически недо… недо… недолюбленная!! Женщина-зло - это ж анекдот, вечный ПМС, рассказать кому - не поверят!
Я, вот ей-богу, надеялся, что они хотя бы умеют колдовать. Однако когда я попросил показать их лучшие трюки, они всего лишь заморозили люстру и лаем загнали Уртер на шкаф. Хотя последнее меня порадовало БЫ. Вот только у бездарной девахи случился нервный срыв, и… это надо было видеть: шкаф носится за мной по комнате, сшибает углы и топчет интернов, Уртер визжит, бл*, лихая наездница… Думал, щас догонят - и песец, поминай, как звали… Всё, теперь в моём кабинете не будет ничего больше тумбочек. И, надеюсь, кабинет будет не мой.
Джерард, умоляю, забери меня отсюда. Я… я больше не буду обыгрывать тебя в покер. Я научу тебя играть в «дурака», это просто, тебе понравится! Я вообще буду твоей тенью! Кем хочешь буду, только не оставляй меня с ними!..
Затоптавший остатки гордости, твой
Сиэглейн.
P.S. Надеюсь, план от рук этих придурков не пострадает. Потому что если они доберутся ещё и до наркотиков - за себя не ручаюсь».
Маразм крепчает… - бархатным голосом констатировал Фернандес, переворачивая письмо на обратную сторону.
Там знакомым почерком Милкович было наспех начеркано:
«Всадников Апокалипсиса должно быть четыре. А эти ещё и Делиору оживили.
А вообще, забери их, меня тошнит.
Уртер».
Делиору оживили? Ух ты, какие молодцы… Молодцы! Мо-ло-дцы, - важно впечатлился прораб Райской башни. В его синей голове мелькнула мысль, что неплохо бы забрать если не Сиэглейна, то хотя бы этих «всадников» сюда: в конце концов, рабочие руки и бегучие ноги гораздо больше нужны на стройке, чем в Совете Эра. В Совете им просто негде реализоваться, а вот башня - это почти тренировочно-развлекательный комплекс! Вот что хочешь, то и делай: тут тебе и цемент можно таскать, и потолки ровнять, и сваи вколачивать - красота!
Впрочем, верховная власть, посовещавшись с мозгами, от таковой идеи отказалась. Конечно, здесь ещё не было люстр, которые можно замораживать, и шкафов, которые можно оживлять, но всё же система-R - творение хрупкое. Как карточный домик. Дунешь - сложится, погребая под обломками перспективных антагонистов. Нет, своих идиотов хватает, решил Джерард; он расслабился, выкинул беспорядки в Совете из головы и вернулся к увлекательному чтению сёдзё-манги.
Его идиоты в лице неизменных Шоу и Симона тем временем пыхтели на восьмом этаже, сооружая баррикаду из мешков с песком. Захоронка нужна была, чтобы прятаться от Джерарда, который обязательно придёт в ярость, узрев, что его работнички затеяли бунт. А они - затеяли.
Строительство баррикады двигалось медленно, но верно, и происходило так: хрупкий, костлявенький Шоу бегал на два этажа вниз, где хранились все стройматериалы, за мешком, хватал его хилыми ручонками, изо всех сил, бедняжка, тащил его по лестнице наверх, выдыхался через пять ступенек и ждал Симона, который хватал на богатырские плечи и мешок, и парнишку и волок всё это к месту баррикады. Шоу гордился тем, что работает не покладая рук.
- В самом деле… - вздыхал он, вытирая белоснежным рукавчиком пропотевший лоб. - Что мы ему, рабы?
- Рабы, - согласно гудел Симон, усевшись прямо на пока ещё невысокую баррикаду.
- Ну да… Но разве рабам не положены выходные хотя бы на Рождество? - хлопал глазами наивный Шоу. - Чёрт бы побрал этого сатрапа. Я ему в мальчики на побегушках не нанимался! «Шоу, доску!», «Шоу, молоток!», «Шоу, скальпель!», «Шоу, ещё коктейль!» Тьфу, блин!
- Не нужно возмущаться, - мудро наставлял его Симон.
- Что значит не нужно? - возмутился тот ещё больше. - Нужно! Жизненно необходимо! Он был хороший дядя Джерард, а теперь - зазнался, почитает нас за ломовых лошадей…
- Ты в лучшем случае - ломовой ослик.
- Тоже верно…
- Эх… - опечалились оба и вновь принялись за баррикаду. В Райской башне установилась тихая погода: и работнички, и сам Фернандес словно предчувствовали, что засвидетельствовать Апокалипсис лично им не удастся. Тут уж либо «Хвост Феи» снова эгоистично расстроит все планы, либо шестнадцатый этаж всё-таки обрушится. Либо Джерард вдруг подобреет. А вдруг?
* * *
Со временем творившийся в «Хвосте Феи» хаос грозил перерасти в настоящий произвол или в сонный фестиваль.
В одном углу немного очухавшаяся половина гильдии с песнями «ма-а-аленькой ё-ё-ё-ёлочке холодно зимо-о-о-ой…» водили хоровод вокруг Эвергрин, которая благим матом орала, что никакая она не ёлочка, и проклинала русских переводчиков.
В другом углу Лаксус Дреяр тихо сатанел на своего старшего родственника, которого, похоже, накрыла старческая паранойя.
- А я вам говорю!.. - распалялся параноик, вскочив на стол и пытаясь пробудить в своих «феях» чувство гражданской ответственности. - Это письмо означает ловушку! Именно поэтому мы в неё пойдём, надаём люлей и - дальше праздновать! Чего тут сложного, ребятки?
Возможно, в иное время члены гильдии и внимали бы словам мастера Макарова, благодарно мотая на ус его мудрые изречения, но сегодня чувство гражданской ответственности, равно как и совесть вкупе с инстинктом самосохранения, беспробудно дремали в каждом из них.
«Громовержцы» во главе с Лаксусом явились в гильдию за полчаса до наступления Рождества; вот как раз у них с совестью было всё в порядке. Раскаявшиеся в недавних бесчинствах маги пришли не с пустыми руками, а с подарочками, которые сейчас тосковали в мешке на широкой спине Бикслоу - он изо всех сил пытался разобраться в том, что происходит, пока на него не наткнулась Альберона, больше похожая на чучело Масленицы, и не склонила к совместному распитию. Эвергрин с порога взяли в заложники «феи», уже свалившие ёлку и яро жаждавшие поводить хороводы. Репертуар постепенно менялся: от «каравай, каравай, кого хошь выбирай» до «Боже, царя храни». Несчастная Эва уже даже была согласна на «Ёлочку», порываясь снять очочки и пойти вразнос.
Что до Фрида, то тот оставался верен своей привычке висеть на локте Лаксуса и утопать в обожании и поклонении. Его согильдийцы даже как-то и не заметили.
Шансы Макарова найти в этом стаде хотя бы одного вменяемого человека стремились к нулю, однако он предпринял последнюю попытку.
- Где Эрза?! - сорвался мастер на истерику. И в следующую секунду, когда самая надёжная и незыблемая опора гильдии явилась к его ногам, он понял - Эрза тоже потеряна для общества.
Она прорвалась сквозь пьяную толпу, сметая всё на своём пути, прекрасная и опасная в своём праздничном доспехе, в её руках вяло трепыхались почти придушенные Джет и Дрой. Она настигла их и поймала с поличным, изъяла пустую бутылку из-под коллекционного виски, которая невесть как попала к ним в руки, и надавала по шеям. Хотя, судя по измученным глазам мужичков, не только по шеям.
И вот, откликнувшись на зов любимого мастера всей своей пламенной душой, Эрза Скарлетт важно выступила из толпы, отшвырнув более ненужных ей «механизмов» (и почти даже не покачиваясь), потом рухнула на колени, поползла по направлению к опешившим Дреярам, отбивая земные поклоны, и… и, увы, не доползла. Уснула.
Мастер понял, что дело - дрянь.
- Что ж… Я - добрый дедушка Мороз, и хрен я что тебе принёс… - недобро глядя на развалившуюся на полу Эрзу, продекламировал Лаксус.
- Чрезвычайный п****ц. Интересно, - откликнулся Макаров, вытряхивая мимо пробегавшего Эльфмана из шубы и натягивая её на свои мелкие плечики, - если я жахну «Законом Феи» - они в себя придут?