~ Мир глазами Синку ~

[Allyere-Rona]

Автор: Рона
Фэндом: "Rozen Maiden"
Пейринги: Джун Сакурада/Синку
Жанр: без жанра
Саммари: в названии всё сказано.
Бета: нет
Закончен: 20.08.2010

Читать.

Сегодня Джун, пожалуй, раздражительнее, чем обычно. Разумеется, если это можно представить.
Никчёмный слуга. На его лице эта глупая угрюмая маска каждый раз, когда я прошу его принести мне ещё чаю или открыть дверь. В лучшем случае я слышу: «Мерзкая кукла!», в худшем – тишину. Нелепо, некрасиво и абсолютно некультурно. Приходится подсказать ему, что леди не может ждать вечно. Конечно, я не сторонница физического насилия, но… Да, слуг всё-таки иногда полезно наказывать – криков, правда, больше, но результат впечатляет. К сожалению, воспитанием Джуна мне приходится заниматься в одиночестве: его сестра слишком слаба сердцем для этого, а от моих сестёр… о, как тяжело быть единственным разумным существом во всём доме! Возможно, иногда Джун и прав. От Канарии и Суйсейсэки действительно бывает многовато шума. Объяснять, что так не положено себя вести, бесполезно, ведь первая слишком инфантильна, а вторая чересчур вздорна. Это ужасно. Благодаря им наш дом превращается в полнейший кавардак и беспорядок. Но я сумею с этим справиться – со временем.
Однако, как я уже упомянула, юный Сакурада сегодня слегка не в духе. Если он всё же надеется таким поведением отлынивать от выполнения моих просьб (или приказов, буду категорична), то ему придётся разочароваться. Эту тактику мы с ним уже проходили.
- Джун, принеси мне чаю.
За окном стоит промозглая осень. Если я не буду время от времени пить этот прекрасный напиток, то могу и простынуть, а это так неприятно…
- Джун!
Мальчик поворачивается; сквозь стёкла очков на меня смотрят тёмные и бунтующие глаза. Он сидит за своим письменным столом… сидит? Скрючился на своём стульчике. Да ещё и ко мне спиной. После чая я, возможно, объясню ему, как необходимо сидеть в обществе дамы.
- Чего? – этот бурчащий тон так угнетает.
- Ты слышал, что я тебе сказала?
Я сижу у него на кровати и, уж поверьте мне, так, чтобы не уронить ни в чьих глазах своего достоинства. Руки чинно сложены на подоле платья, голова высоко, ноги сведены вместе. Всё так, как нужно. Тем более что так моя красота более благородна. Наряд – складка к складке, а ведь Джун иногда не меняет свитер по нескольку дней.
- Отстань.
Джун снова поворачивается к своему компьютеру. Как-то раз Нори попробовала объяснить мне, в чём же прелесть этой странной штуковины. И общение с людьми, и поиск всяческой информации, и фильмы… Её слова совсем меня не убедили. Джун проводит со своим компьютером больше времени, чем со своей хозяйкой и со своей семьёй. Это непозволительно для моего слуги. Хотя в свободное время пускай развлекается. Если оно у него будет.
Не хочешь выполнять мою просьбу? Мы оба знаем, чем это закончится. Я всё равно заставлю тебя встать и сделать, только ты будешь нещадно бит. Ну-ка, посмотрим, до чего я смогу дотянуться… Чемодан слишком далеко, а мне-то как раз вставать не хочется. А на кровати… а на кровати рядом со мной лежат Кун-Кун и книга Нори. И как она только сюда попала? Кидаться книгами – кощунственно, но кидаться Кун-Куном – преступление. Ах, решено.
Тяжёлая!
Книга точно летит прямо в макушку Джуна; ей вслед несётся мой звенящий и не терпящий возражений голос:
- Принеси мне чаю!
Джун издаёт вопль и падает на пол, словно подкошенный. Надеюсь, так до него дойдёт быстрее. Прямо перед моим лицом оказывается гневный лик мальчика, поглаживающего внушительную шишку:
- Синку, ты что, сдурела?! Гадкая кукла!
- Джун, быстрее. Через час и… - Я кидаю взгляд на свои карманные часики. – …И шесть минут мне – и тебе! – следует ложиться спать.
Между прочим, где же Суйсейсэки и Канария? Ага, скорее всего, опустошают холодильник. Нори же говорила, что сегодня готовит нечто особенное. Стоит спуститься вниз и попробовать. Но сначала я получу свой чай. Джун принесёт мне его в комнату, а потом понесёт вниз в гостиную. Затем он понесёт в гостиную меня – разумеется, отдельно от чайника, иначе моё платье может испачкаться. Своеобразные физические упражнения ещё никому не мешали.
- Обойдёшься сегодня. – И он вновь садится на стул. Я смотрю ему в спину так, что, спорю, лопатки у него жжёт и сводит.
Получив свой чай от чертыхающегося Джуна (я сжалилась и решила выпить его в комнате, а не внизу), я спрашиваю:
- Что-нибудь случилось?
- С чего ты взяла? – Врать он никогда не умел.
- И всё же?
Он молчит долгое время – я успеваю сделать целых три глотка из чашки. Как всегда, слишком холодный чай и… Нори купила другой сорт? Хм, неплохо. Но слабовато - следовало бы заваривать его ещё примерно четыре минуты.
- Всё из-за тебя, - вдруг слышу я. Не понимаю, молчу и жду объяснений. Джун часто говорит, что из-за меня у него проблемы – обычно пустяшные. Для меня, конечно же.
- Всё из-за этого! – Не выдержав, Джун снимается с насиженного места и протягивает мне левую руку, тряхнув ею, как контуженный. Рука да рука. Может быть, он имеет в виду кольцо? Раньше он не жаловался.
И всё-таки рука слишком близко.
Джун воет, когда я поливаю его ногу чаем. Какой противный слуга. Чай ведь совсем не горячий – в смысле, до нужной температуры не дотягивает. Но ему почему-то больно. Изнеженность претит слуге, пусть чётко это запомнит.
Урок Джун понял верно, поэтому отодвигается.
- Продолжай, - даю я позволение.
- М… меня дразнят в школе.
Ничего не понимаю.
- Меня дразнят, потому что… считают, что… эээ…
Чего это он так замялся? Да и покраснел – как странно.
- Почему кольцо именно на безымянном пальце? – вдруг спрашивает он. Признаюсь, я слегка удивилась. Нет, я опешила.
- Тебя это волнует? – Здесь нет никакой тайны, и всё же он настойчив. И тут меня озаряет: – Значит, в школе считают тебя… обручённым?
Теперь и я покраснела – совсем чуть-чуть. Признаться, мне это даже идёт.
- Ну не объяснять же этим идиотам, что оно не снимается! – всплеснул руками мой медиум. Я, пропустив мимо ушей неприятное словечко «идиоты», советую:
- Просто не обращай внимания.
- Не обращать?! Очнись, Синку! – Кажется, у него действительно трагедия. – Я в средней школе! И эта школа шепчется изо дня в день!
Я опускаю глаза на своё колечко. Мне никогда не приходило в голову, что оно… мелочь, конечно, но всё же стесняет.
Мы ни говорим ни слова.
Затем я всё-таки слезаю с кровати, не забыв наступить Джуну на обожженную ногу.
- Я забылась. – Мой голос звучит слишком сухо, но чётко. – Джун, перенеси чай в гостиную. Потом вернёшься за мной.
Он смотрит на меня с таким выражением глаз… Затем берёт чайник и выходит. Я же смотрю в окно. Из-за моего роста видно только раскидистое дерево во дворе, да и то только веточки. Удивительно, но осень наступила в этом году намного раньше, чем ей положено. Сейчас октябрь, и довольно холодно. А листья не желтеют. Всё такие же зелёные.
Я думаю о том, о чём не хотелось бы. Не об игре Алисы, не о Хинаичиго, Соусейсэки, и даже не о Суигинто. Я думаю о том, что когда-нибудь мне всё равно придётся отсюда уйти.
А может быть, я и не доживу до этого.
Когда Джун возвращается, я внезапно даже для самой себя говорю:
- Ты хотел бы, чтобы я ушла? Тогда у тебя не будет проблем. Тогда исчезнет кольцо и исчезнут насмешки. Ты хотел бы?..
Из-за нас, кукол серии "Rozen Maiden", у Джуна дома постоянный кавардак. А ещё – иногда он получает от меня слишком сильно. А ещё – я беру у него энергию. Хорошую энергию. Чистую.
Как слуга, он практически бесполезен, но как медиум…
Поэтому он часто устаёт.
Однако я никогда не скажу этого вслух – он просто не имеет права этого слышать. Показывать свою слабость перед ним? Ни за что.
Я легонько улыбаюсь, когда слышу дрогнувшее: «Нет».
Значит, за эти несколько минут он тоже много думал.
Он берёт меня на руки – выучил, как положено – и несёт вниз. Пить чай, смотреть «Кун-Куна», слушать болтовню Нори и выполнять прочие ежевечерние обряды.
И мне совсем не хочется ловить себя на том, что именно к этому медиуму я привыкла так, что расстаться с ним… было бы полной глупостью. Но я никогда не скажу этого вслух.
Обычный нормальный вечер в семье Сакурада. Джун огрызается, Нори щебечет, Суйсейсэки проказничает, Канария носится, как молния… Соусейсэки и Хинаичиго смотрят на них стеклянными глазами. А я… воспитываю.
Потому что в этом доме я единственное разумное существо.